Глядя на то, как слабеет барьер, установленный слишком давно, чтобы Хель обращала на него внимание без причин, она ощущала, как словно стаивает изморозь оцепенения с нее, лавиной сходя от макушки по плащу к земле, на которой расцветают цветы Хельхейма от хлынувшей к их хозяйке силы. Прикрыв глаза, Богиня Смерти делает глубокий вдох и ощущает себя живее любого истинно живого. Сопровождавший ее давно умерший шаман, сейчас ощущался еще ярче, и его страх перед вдруг возросшей силой повелительницы Хельхейма вызвал улыбку.
- Не страшись, Скааль, то лишь отмщение мое ко мне пришло. Я дождалась.
Она развернулась и зашагала к своим покоям, прочь от склонившего голову слуги. У нее, возможно, мало времени, а потому она лишь забрала амулет матери из своих комнат и ее же посох.
- Я отлучаюсь, и ты в ответе за порядок, - своему сильнейшему подручному наказы выдала сухо и кратко, сдерживаясь от ликующих нот в голосе - уж чему-чему, а осторожности в планах она научилась за эти века точно. И вот уже портал в барьере открыт легко, словно защиты Всеотца и вовсе не осталось, шаг на ту сторону, остатки жалких молний за барьером и вот уж ветер в волосах вздымает их так резко, словно вечный покой Хельхейма был им противен, и они с удовольствием подчиняются свободе северных потоков.
Мидгард... не удивительно, что Один Всеотец предусмотрительно прервал прямые пути к Асгарду, ведь даже малых откликов силы родного царства, оставшихся в разрушенном барьере, хватило, чтобы Хель нашла лазейку в этот мир. Подставляя ветру лицо, Хель сделала три вдоха и три выдоха и лишь потом подняла веки, осматриваясь. Буквально в полусотне шагов от нее стоял муж, более всего похожий на асов, но словно одет был по не старой моде. И да, в ее владения попадали души потомков тех, кто верил в Вальхаллу, но вряд ли бы попал туда из-за своей немощи. А потому особого удивления эти тряпки не вызвали. И все же, отныне он ее подчиненный, как ни крути, даже если ас. Она шагнула в сторону здоровяка, и пусть сама была немаленького роста, возвышаясь обычно над другими, невольно отметила, что ас или его потомок был невиданно высок и крепок.
- Кто ты таков - неважно. Ведь это Мидгард, верно?
Если ей нужны подручные, этот - вполне сгодится.
- На колени пред своей царицей Хель Одинсдоттер.
Спокойные, но властные слова, она уверенна в своей силе настолько же, насколько может быть уверена Богиня Смерти. Будь это даже ас, ему в любом из случаев столкнуться с нею предстоит. Валькирий больше нет, как знать, быть может больше некому прославленных воителей таскать в Вальгаллу? И как же иронично называться дщерью Одина, когда он сам уже отправился к праотцам на славную пирушку.
Посох в ее руках заискрил темно-синими искрами, намекая на нежелание принимать отказ.

Внимание от смертного отвлекли, и хорошо, иначе его реакция погубила бы этого почти уже старика. Гнев усмирять она научилась давно, но это никогда не означало, что он не вспыхивал внутри подобно сигнальному огню - только поднеси искру к пропитанным маслом поленьям, и пламя ярости может сгубить любого, кто попадется под горячую руку. Хорошо, что искрой она, все же, управляла сама.
Впрочем, тот, кто вмешался в их со смертным диалог, рисковал направить этот поток огня на себя самого: слишком нагло и самоуверенно он вел себя перед лицом богини смерти.
Смех, так и сквозивший в в словах незнакомца, не понравился. Хель молча осмотрела его с головы до ног, отмечая силу, стать и по-настоящему приятные черты. И все было бы прекрасно, кабы это лицо не напоминало того, с кем у нее были при его жизни... весьма непростые отношения. Она прищурилась, внимая словам его, но уже ловя себя на раздражении. Ас - а это, без всякого сомнения был он, - вел себя еще более нагло и уверенно, чем смертный, поспешивший удалиться быстро с глаз долой. Потеряв к нему всякий интерес - рано или поздно они встретятся в Хельхейме, - она шагнула к наглецу, посмевшему указывать ей.
- Мне спрашивать тебя и дозволения твоего о том, как должно себя мне вести в... этой глуши? - можно было бы подумать, что ни тени иронии нет в вопросе, но намеренно не произнесенное название местности сквозило насмешкой. - А кто ты, чтобы богиня смерти Хель твои слова в расчет бы принимала?
Она подходила все ближе, не спеша и спокойно, уверенная в своем праве размазать этого аса по земле, кем бы тот ни был. Вероятно, за те столетия, что она провела в своей фактически темнице, многое могло измениться. Многое, но не ее сила, которая лишь возросла с годами. Да, она не в Асгарде, и, что странно, вырвавшись из Хельхейма, в силе почти не прибавила, хотя должна была от близости родного мира почувствовать прилив ее. Но здесь зато нет ограничений, установленных Одином Великим в виде лишь территорией Царства Мертвых.
- Быть может, ты сын ушедшего Всеотца? - под ее ногами расцветали светящиейся мертвенно-бледным голубым светом цветы, при каждом шаге забирая жизнь у трав взамен. Она могла бы это усмирить, но ей было все равно пока что, здесь она задерживаться не собиралась. Асгард, должно быть, закрыт, раз Хель не чувствует ни тени его присутствия. Это настораживало, но она решит эту проблему чуть позже. Здесь явно было то, что делало ее сильнее, но родной эту силу Хель не ощущала. - Слишком похож на Одина ты внешне и наглостью бахвальной. Какое имя дали тебе, ас?
Немного терпения еще есть в запасе.